Mrs. Spooky
читать дальше Почти двадцать лет тому назад (Обратно)
Выскочившая с криком из палаты номер три медсестра чуть не сбила с ног доктора Хьюза.
Он придержал ее за руку и недовольно спросил:
– В чем дело?
Женщина, всхлипывая, показала на дверь палаты.
– Там…там чертовщина какая-то творится! – выпалила она. – Хоть увольняйте, а я туда больше не зайду!
Из сбивчивого рассказа женщины выходило, что после того, как она не сумела найти вену на исколотой до синевы руке безымянного пациента лоток со шприцами и препаратами, стоявший на прикроватной тумбочке, полыхнул огнем. Сам собой.
Жалобы на «чертовщину» в палате номер три поступали с завидной регулярностью. Там постоянно что-то взрывалось, вспыхивал и гас сам собою огонь, летали предметы, мебель опрокидывалась, у тех, кто заходил в палату, начинались головные боли, галлюцинации, приступы панического страха.
Безымянного пациента начали бояться и ненавидеть.
Почти двадцать лет спустя (Туда)
– Сев.
– Да?
– А зачем тебе это?
– Что «это»? Выражайся конкретнее.
– Держать меня за ручку, отпаивать зельями и совершать прочие благие телодвижения? Только не говори, что ты боишься испачкать свою карму, а?
– Пей зелье и не говори глупости.
– И вот так вот всегда. Чуть что, так сразу – пей зелье и молчи, неправильная обезьяна.
Профессор задумался, вспоминая…
Гарри, изрядно уставший от пристального внимания журналистов и Министерства магии – как же, знаменитый Гарри Поттер, в очередной и, теперь окончательный, раз победивший Волдеморта, сбежал в маггловский Лондон, купил там квартиру, забросил подальше орден Мерлина первой степени и зажил своей жизнью. Он периодически общался с Гермионой Грейнджер, не слишком часто – с семейством Уизли, и набегами появлялся у него в лаборатории.
- Зачем? – злился он – Я прекрасно справляюсь без вашей помощи!
- А вы не брали назад свое обещание обучать меня высокому искусству приготовления зелий, - нахально отвечал тот.
- Вот уж не знал, что зелья могут пригодиться в жизни комедианта – язвил профессор.
- А вдруг я простужусь, осипну, и закатится моя звезда во цвете лет. И вы будете виноваты! К тому же, вы сами говорили, что я имею талант к некоему странному ремеслу, в котором никто ни хрена не понимает! А иметь не один талант – мое хобби. И вообще, мы, если помните, переходили на «ты».
В одно прекрасное Рождественское утро профессор зельеварения был разбужен воплем:
- С Рождеством, Северус! – на него налетело нечто длинноволосое и лохматое и принялось швырять пакеты с подарками…
Потом Гарри пригласил его на новоселье, по странности пришедшееся на 9-е января.
- Новоселье? Насколько мне помнится, оно было несколько месяцев назад.
- Несколько месяцев назад я просто приобрел эту хибарку. Теперь я, наконец-то, вымел оттуда последних пауков, покрасил стены и горю желанием продемонстрировать свои кулинарные таланты. К тому же, на случай отравления и мастер зелий пригодится.
- Поттер!
- Где Поттер? Какой Поттер? Не знаю никакого Поттера.
Затем последовало совершенно наглое письмо с приглашением:
«Здравствуй, Северус!
Я в Швейцарии! Запись альбома идет полным ходом. Красота здесь просто нечеловеческая. И никаких восторженных почитателей моего ошеломляющего образа! Всегда бы так.
Так что, если ты горишь желанием отравить мне удовольствие от этой жизни своей мрачной рожей, сообщи.
P.S. Я забронировал для тебя номер.
До встречи в La Reserve»
И он, совершенно неожиданно для себя – согласился! Шпионить для Дамблдора и Волдеморта уже не надо, внезапных вызовов на собрания Ордена и Упивающихся больше не будет, не надо больше притворяться, изворачиваться, скрывать свои мысли, ежеминутно ожидая разоблачения. Все! А теперь он хочет в отпуск! Нормальный, человеческий отпуск.
Гулять по берегу Лемана, наслаждаться китайской кухней, валяться в обворожительном ничегонеделании на огромной кровати, с альбомом или книгой и забавным лимонадом Carpe Diem, или попробовать впервые съехать на лыжах по склону Альп… О, даа!
А какая прекрасная возможность задавать язвительные вопросы, разговаривающему шепотом после восемнадцати часов, проведенных в студии звукозаписи, Поттеру!
После возвращения из Швейцарии он стал захаживать в его дом. Разумеется, только для того, чтобы вернуть забытую у него Поттером книгу. Обменяться мнениями по поводу статьи в журнале «Вестник зельедела». И, разумеется, человек, обладающий хоть какими-то зачатками разума и способный отличить болиголов от белладонны, просто обязан продолжить обучение, ведь к Поттеру так и не вернулась полностью память о его школьных годах.
А втискивать уроки с Поттером между занятиями в Хогвартсе, обязанностями декана Слизерина, педсоветами – нет, это решительно невозможно. Значит, единственный выход – делать это на каникулах. И совершенно естественно, что любезный хозяин приглашает его пожить в доме, дабы не тратить время зря. А одна из комнат большой, светлой, пожалуй, даже слишком светлой на взгляд Северуса, квартиры, полностью отдана под замечательную лабораторию. А еще Поттер обладает манией скупать редкие и такие интересные фолианты...
Да, делить жилье с Поттером было не такой уж плохой идеей.
Они подсовывали друг другу книги, спорили до хрипоты, обсуждая фильмы. Гарри периодически вытаскивал его на концерты ужасной грохочущей музыки, и потом они со вкусом обменивались колкостями об умственном развитии друг друга за завтраком.
Вечера проходили почти в идиллии – зажженные свечи на камине, один за книгой в кресле, другой растягивался с книгой на пушистом ковре. Иногда диспозиция менялась – один занимал место за письменным столом, другой за компьютером.
Он научился скучать в Хогвартсе по этим тихим домашним вечерам. Иногда, во время урока он начинал слышать в позвякивании котлов мелодии, которые наигрывал Гарри, прося оценить свое новое сочинение.
Теперь он не делал кислое лицо, слыша, как коллеги обсуждают в учительской планы на отпуск. А остававшиеся в Хогвартсе на рождественские каникулы студенты облегченно вздыхали – никто больше не скользил черной тенью по коридорам по ночам, выискивая нарушителей.
Их связь не поддавалась классификации.
Нет, они не были любовниками, их отношения не походили на отношения отца и сына, друзья…наверное, можно было назвать их друзьями…
С Гарри ему было спокойно, нет, не хорошо или приятно, а спокойно, правильно, как говорил сам Гарри. Да, «правильно» было самым подходящим словом.
Они сходились под одной крышей не так уж и часто - он появлялся в их лондонской квартире, в основном, только на каникулах, Гарри в перерывах между записью очередного альбома, концертами, презентациями, съемками…
Но 9-го января Гарри бросал все и приезжал, чтобы поздравить его с днем рождения.
Снейп старался не показывать виду, как ему приятно это – грозного мастера зелий поздравляют не по обязанности, не потому что так положено, а просто потому что, он кому-то небезразличен…
Выскочившая с криком из палаты номер три медсестра чуть не сбила с ног доктора Хьюза.
Он придержал ее за руку и недовольно спросил:
– В чем дело?
Женщина, всхлипывая, показала на дверь палаты.
– Там…там чертовщина какая-то творится! – выпалила она. – Хоть увольняйте, а я туда больше не зайду!
Из сбивчивого рассказа женщины выходило, что после того, как она не сумела найти вену на исколотой до синевы руке безымянного пациента лоток со шприцами и препаратами, стоявший на прикроватной тумбочке, полыхнул огнем. Сам собой.
Жалобы на «чертовщину» в палате номер три поступали с завидной регулярностью. Там постоянно что-то взрывалось, вспыхивал и гас сам собою огонь, летали предметы, мебель опрокидывалась, у тех, кто заходил в палату, начинались головные боли, галлюцинации, приступы панического страха.
Безымянного пациента начали бояться и ненавидеть.
Почти двадцать лет спустя (Туда)
– Сев.
– Да?
– А зачем тебе это?
– Что «это»? Выражайся конкретнее.
– Держать меня за ручку, отпаивать зельями и совершать прочие благие телодвижения? Только не говори, что ты боишься испачкать свою карму, а?
– Пей зелье и не говори глупости.
– И вот так вот всегда. Чуть что, так сразу – пей зелье и молчи, неправильная обезьяна.
Профессор задумался, вспоминая…
Гарри, изрядно уставший от пристального внимания журналистов и Министерства магии – как же, знаменитый Гарри Поттер, в очередной и, теперь окончательный, раз победивший Волдеморта, сбежал в маггловский Лондон, купил там квартиру, забросил подальше орден Мерлина первой степени и зажил своей жизнью. Он периодически общался с Гермионой Грейнджер, не слишком часто – с семейством Уизли, и набегами появлялся у него в лаборатории.
- Зачем? – злился он – Я прекрасно справляюсь без вашей помощи!
- А вы не брали назад свое обещание обучать меня высокому искусству приготовления зелий, - нахально отвечал тот.
- Вот уж не знал, что зелья могут пригодиться в жизни комедианта – язвил профессор.
- А вдруг я простужусь, осипну, и закатится моя звезда во цвете лет. И вы будете виноваты! К тому же, вы сами говорили, что я имею талант к некоему странному ремеслу, в котором никто ни хрена не понимает! А иметь не один талант – мое хобби. И вообще, мы, если помните, переходили на «ты».
В одно прекрасное Рождественское утро профессор зельеварения был разбужен воплем:
- С Рождеством, Северус! – на него налетело нечто длинноволосое и лохматое и принялось швырять пакеты с подарками…
Потом Гарри пригласил его на новоселье, по странности пришедшееся на 9-е января.
- Новоселье? Насколько мне помнится, оно было несколько месяцев назад.
- Несколько месяцев назад я просто приобрел эту хибарку. Теперь я, наконец-то, вымел оттуда последних пауков, покрасил стены и горю желанием продемонстрировать свои кулинарные таланты. К тому же, на случай отравления и мастер зелий пригодится.
- Поттер!
- Где Поттер? Какой Поттер? Не знаю никакого Поттера.
Затем последовало совершенно наглое письмо с приглашением:
«Здравствуй, Северус!
Я в Швейцарии! Запись альбома идет полным ходом. Красота здесь просто нечеловеческая. И никаких восторженных почитателей моего ошеломляющего образа! Всегда бы так.
Так что, если ты горишь желанием отравить мне удовольствие от этой жизни своей мрачной рожей, сообщи.
P.S. Я забронировал для тебя номер.
До встречи в La Reserve»
И он, совершенно неожиданно для себя – согласился! Шпионить для Дамблдора и Волдеморта уже не надо, внезапных вызовов на собрания Ордена и Упивающихся больше не будет, не надо больше притворяться, изворачиваться, скрывать свои мысли, ежеминутно ожидая разоблачения. Все! А теперь он хочет в отпуск! Нормальный, человеческий отпуск.
Гулять по берегу Лемана, наслаждаться китайской кухней, валяться в обворожительном ничегонеделании на огромной кровати, с альбомом или книгой и забавным лимонадом Carpe Diem, или попробовать впервые съехать на лыжах по склону Альп… О, даа!
А какая прекрасная возможность задавать язвительные вопросы, разговаривающему шепотом после восемнадцати часов, проведенных в студии звукозаписи, Поттеру!
После возвращения из Швейцарии он стал захаживать в его дом. Разумеется, только для того, чтобы вернуть забытую у него Поттером книгу. Обменяться мнениями по поводу статьи в журнале «Вестник зельедела». И, разумеется, человек, обладающий хоть какими-то зачатками разума и способный отличить болиголов от белладонны, просто обязан продолжить обучение, ведь к Поттеру так и не вернулась полностью память о его школьных годах.
А втискивать уроки с Поттером между занятиями в Хогвартсе, обязанностями декана Слизерина, педсоветами – нет, это решительно невозможно. Значит, единственный выход – делать это на каникулах. И совершенно естественно, что любезный хозяин приглашает его пожить в доме, дабы не тратить время зря. А одна из комнат большой, светлой, пожалуй, даже слишком светлой на взгляд Северуса, квартиры, полностью отдана под замечательную лабораторию. А еще Поттер обладает манией скупать редкие и такие интересные фолианты...
Да, делить жилье с Поттером было не такой уж плохой идеей.
Они подсовывали друг другу книги, спорили до хрипоты, обсуждая фильмы. Гарри периодически вытаскивал его на концерты ужасной грохочущей музыки, и потом они со вкусом обменивались колкостями об умственном развитии друг друга за завтраком.
Вечера проходили почти в идиллии – зажженные свечи на камине, один за книгой в кресле, другой растягивался с книгой на пушистом ковре. Иногда диспозиция менялась – один занимал место за письменным столом, другой за компьютером.
Он научился скучать в Хогвартсе по этим тихим домашним вечерам. Иногда, во время урока он начинал слышать в позвякивании котлов мелодии, которые наигрывал Гарри, прося оценить свое новое сочинение.
Теперь он не делал кислое лицо, слыша, как коллеги обсуждают в учительской планы на отпуск. А остававшиеся в Хогвартсе на рождественские каникулы студенты облегченно вздыхали – никто больше не скользил черной тенью по коридорам по ночам, выискивая нарушителей.
Их связь не поддавалась классификации.
Нет, они не были любовниками, их отношения не походили на отношения отца и сына, друзья…наверное, можно было назвать их друзьями…
С Гарри ему было спокойно, нет, не хорошо или приятно, а спокойно, правильно, как говорил сам Гарри. Да, «правильно» было самым подходящим словом.
Они сходились под одной крышей не так уж и часто - он появлялся в их лондонской квартире, в основном, только на каникулах, Гарри в перерывах между записью очередного альбома, концертами, презентациями, съемками…
Но 9-го января Гарри бросал все и приезжал, чтобы поздравить его с днем рождения.
Снейп старался не показывать виду, как ему приятно это – грозного мастера зелий поздравляют не по обязанности, не потому что так положено, а просто потому что, он кому-то небезразличен…